Subject
velika voina & dosvidania in Lik; bezrukiy in Ultima Thule
From
Date
Body
From VN’s story Lik (1939):
Правда, надо автору отдать справедливость, что, кроме этого "velika voïna" и скромного "dosvidania", он не злоупотребляет знакомством с русским языком, довольствуясь указанием, что "славянская протяжность придаёт некоторую
прелесть разговору Игоря".
In all fairness to the author [of The Abyss], it is true that, except for this “velika voïna” and one modest “dosvidania,” he does not abuse his acquaintance with the Russian language, contenting himself with stage direction “Slavic singsong lends a certain charm to Igor’s speech.”
Here is Esenin’s last poem (suicide note) beginning Do svidan’ya, drug moy, do svidan’ya (“Good-bye, my friend, good-bye”):
До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей,-
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
The poem’s second stanza begins: Do svidan’ya, drug moy, bez ruki, bez slova (“Good-bye, my friend, no hand shaking, no more words to say”). Bez ruki (without a hand) brings to mind the opening stanza of Hodasevich’s Ballada (“The Ballad,” 1925) in which bezrukiy (an armless man) is mentioned:
Мне невозможно быть собой,
Мне хочется сойти с ума,
Когда с беременной женой
Идет безрукий в синема.
I cannot be myself,
I want to go mad
When with his pregnant wife
an armless man goes to the movies.
The cripple in Hodasevich’s poem lost his arms in the World War I (velika voina). In Hodasevich’s poem John Bottom (1926) the hero is buried (as the unknown soldier in a London abbey) without his arm. Hodasevich is the author of Esenin (1926) and O Esenine (“On Esenin,” 1932). The protagonist of Lik is a professional actor who won some fame thanks to a film in which he played a stutterer.
At the beginning of VN’s story Ultima Thule (1942) bezrukiy is mentioned:
Помнишь, мы как-то завтракали (принимали пищу) года за два до твоей смерти? Если, конечно, память может жить без головного убора. Кстатическая мысль: вообразим новейший письмовник. К безрукому: крепко жму вашу (многоточие). К покойнику: призрачно ваш. Но оставим эти виноватые виньетки.
Do you remember the day you and I were lunching (partaking of nourishment) a couple of years before your death? Assuming, of course, that memory can live without its head-dress. Let us imagine – just an “appropositional” thought – some totally new handbook of epistolary samples. To a lady who has lost her right hand: I kiss your ellipsis. To a deceased: Respectfully yours. But enough of these sheepish vignettes.
In Ultima Thule the narrator recently lost his wife who was pregnant:
Жалко же. Такая была дорогая. И, держась снутри за тебя, за пуговку, наш ребёнок за тобой последовал. Но, мой бедный господин, не делают женщине брюха, когда у неё горловая чахотка. Невольный перевод с французского на адский. Умерла ты на шестом своем месяце и унесла остальные, как бы не погасив полностью долга. А как мне хотелось, сообщил красноносый вдовец стенам, иметь от нее ребёночка. Êtes vous tout à fait certain, docteur, que la science ne connaît pas de ces cas exceptionnels où l'enfant naît dans la tombe?
What a shame, though. You were such a darling. And, holding on to you from within by a little button, our child went with you. But, my poor sir, one does not make a child to a woman when she has tuberculosis of the throat. Involuntary translation from French into Hedean. Your died in your sixth month and took the remaining twelve weeks with you, not paying off you debt, as it were. How much I wanted her to bear me a child, the red-nosed widower informed the walls. Êtes vous tout à fait certain, docteur, que la science ne connaît pas de ces cas exceptionnels où l'enfant naît dans la tombe?
Sineusov (the name of the narrator in Ultima Thule) hints at Ryurik’s brother Sineus. In Istoriya gosudarstva Rossiyskogo ot Gostomysla do Timasheva (“The History of Russian State from Gostomysl to Timashev,” 1868) A. K. Tolstoy mentions Ryurik and his two brothers, varyagi srednikh let (“the middle-aged Varangians”):
И вот пришли три брата,
Варяги средних лет,
Глядят – земля богата,
Порядка ж вовсе нет.
A few stanzas further into the poem the author mentions Prince Igor (the formal ruler after Ryurik’s death) and Oleg (“a great soldier and clever person” who actually governed Russia during Igor’s reign):
За ним княжил князь Игорь,
А правил им Олег,
Das war ein groβer Krieger
И умный человек.
In a stage version of The Abyss Lik plays Igor, a young Russian. One of the two main characters in Lik is Oleg Koldunov, Lik’s nightmarish schoolmate and distant relative.
Interestingly, in a recent TV film about Esenin it was Sergey Bezrukov who played the poet. VN was a prophet, indeed!
Alexey Sklyarenko
Search archive with Google:
http://www.google.com/advanced_search?q=site:listserv.ucsb.edu&HL=en
Contact the Editors: mailto:nabokv-l@utk.edu,nabokv-l@holycross.edu
Zembla: http://www.libraries.psu.edu/nabokov/zembla.htm
Nabokv-L policies: http://web.utk.edu/~sblackwe/EDNote.htm
Nabokov Online Journal:" http://www.nabokovonline.com
AdaOnline: "http://www.ada.auckland.ac.nz/
The Nabokov Society of Japan's Annotations to Ada: http://vnjapan.org/main/ada/index.html
The VN Bibliography Blog: http://vnbiblio.com/
Search the archive with L-Soft: https://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?A0=NABOKV-L
Manage subscription options :http://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?SUBED1=NABOKV-L
Правда, надо автору отдать справедливость, что, кроме этого "velika voïna" и скромного "dosvidania", он не злоупотребляет знакомством с русским языком, довольствуясь указанием, что "славянская протяжность придаёт некоторую
прелесть разговору Игоря".
In all fairness to the author [of The Abyss], it is true that, except for this “velika voïna” and one modest “dosvidania,” he does not abuse his acquaintance with the Russian language, contenting himself with stage direction “Slavic singsong lends a certain charm to Igor’s speech.”
Here is Esenin’s last poem (suicide note) beginning Do svidan’ya, drug moy, do svidan’ya (“Good-bye, my friend, good-bye”):
До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей,-
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
The poem’s second stanza begins: Do svidan’ya, drug moy, bez ruki, bez slova (“Good-bye, my friend, no hand shaking, no more words to say”). Bez ruki (without a hand) brings to mind the opening stanza of Hodasevich’s Ballada (“The Ballad,” 1925) in which bezrukiy (an armless man) is mentioned:
Мне невозможно быть собой,
Мне хочется сойти с ума,
Когда с беременной женой
Идет безрукий в синема.
I cannot be myself,
I want to go mad
When with his pregnant wife
an armless man goes to the movies.
The cripple in Hodasevich’s poem lost his arms in the World War I (velika voina). In Hodasevich’s poem John Bottom (1926) the hero is buried (as the unknown soldier in a London abbey) without his arm. Hodasevich is the author of Esenin (1926) and O Esenine (“On Esenin,” 1932). The protagonist of Lik is a professional actor who won some fame thanks to a film in which he played a stutterer.
At the beginning of VN’s story Ultima Thule (1942) bezrukiy is mentioned:
Помнишь, мы как-то завтракали (принимали пищу) года за два до твоей смерти? Если, конечно, память может жить без головного убора. Кстатическая мысль: вообразим новейший письмовник. К безрукому: крепко жму вашу (многоточие). К покойнику: призрачно ваш. Но оставим эти виноватые виньетки.
Do you remember the day you and I were lunching (partaking of nourishment) a couple of years before your death? Assuming, of course, that memory can live without its head-dress. Let us imagine – just an “appropositional” thought – some totally new handbook of epistolary samples. To a lady who has lost her right hand: I kiss your ellipsis. To a deceased: Respectfully yours. But enough of these sheepish vignettes.
In Ultima Thule the narrator recently lost his wife who was pregnant:
Жалко же. Такая была дорогая. И, держась снутри за тебя, за пуговку, наш ребёнок за тобой последовал. Но, мой бедный господин, не делают женщине брюха, когда у неё горловая чахотка. Невольный перевод с французского на адский. Умерла ты на шестом своем месяце и унесла остальные, как бы не погасив полностью долга. А как мне хотелось, сообщил красноносый вдовец стенам, иметь от нее ребёночка. Êtes vous tout à fait certain, docteur, que la science ne connaît pas de ces cas exceptionnels où l'enfant naît dans la tombe?
What a shame, though. You were such a darling. And, holding on to you from within by a little button, our child went with you. But, my poor sir, one does not make a child to a woman when she has tuberculosis of the throat. Involuntary translation from French into Hedean. Your died in your sixth month and took the remaining twelve weeks with you, not paying off you debt, as it were. How much I wanted her to bear me a child, the red-nosed widower informed the walls. Êtes vous tout à fait certain, docteur, que la science ne connaît pas de ces cas exceptionnels où l'enfant naît dans la tombe?
Sineusov (the name of the narrator in Ultima Thule) hints at Ryurik’s brother Sineus. In Istoriya gosudarstva Rossiyskogo ot Gostomysla do Timasheva (“The History of Russian State from Gostomysl to Timashev,” 1868) A. K. Tolstoy mentions Ryurik and his two brothers, varyagi srednikh let (“the middle-aged Varangians”):
И вот пришли три брата,
Варяги средних лет,
Глядят – земля богата,
Порядка ж вовсе нет.
A few stanzas further into the poem the author mentions Prince Igor (the formal ruler after Ryurik’s death) and Oleg (“a great soldier and clever person” who actually governed Russia during Igor’s reign):
За ним княжил князь Игорь,
А правил им Олег,
Das war ein groβer Krieger
И умный человек.
In a stage version of The Abyss Lik plays Igor, a young Russian. One of the two main characters in Lik is Oleg Koldunov, Lik’s nightmarish schoolmate and distant relative.
Interestingly, in a recent TV film about Esenin it was Sergey Bezrukov who played the poet. VN was a prophet, indeed!
Alexey Sklyarenko
Search archive with Google:
http://www.google.com/advanced_search?q=site:listserv.ucsb.edu&HL=en
Contact the Editors: mailto:nabokv-l@utk.edu,nabokv-l@holycross.edu
Zembla: http://www.libraries.psu.edu/nabokov/zembla.htm
Nabokv-L policies: http://web.utk.edu/~sblackwe/EDNote.htm
Nabokov Online Journal:" http://www.nabokovonline.com
AdaOnline: "http://www.ada.auckland.ac.nz/
The Nabokov Society of Japan's Annotations to Ada: http://vnjapan.org/main/ada/index.html
The VN Bibliography Blog: http://vnbiblio.com/
Search the archive with L-Soft: https://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?A0=NABOKV-L
Manage subscription options :http://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?SUBED1=NABOKV-L